Квартира №81 – обычная двушка в типовой многоэтажке, на окраине провинциального города. Хороша же она тем, что в ней, живём мы: я, мой муж, два наших сына и чёрная кошка – с виду обычная, но на деле совершенно особенная семья. В квартире №81 делятся секретами, совершают открытия, пекут блины, полуночничают, творят, взрослеют, мудреют, делают ошибки, любят, шутят и всегда рады гостям. Этот блог – мой, наш дом. С шумными праздниками и маленькими секретиками, наблюдениями и воспоминаниями, смехом и волнениями, вкусными ужинами и хмурыми утрами, такой, как у всех, и в то же время свой собственный…

Вряд ли в моей квартирке обитает вселенская мудрость или полезные ответы на все вопросы, но зато сюда всегда можно заглянуть на чашку чая, диафильмы и гитарную музыку, поделиться сокровенным, улыбнуться забавной истории из школьной жизни, вспомнить себя в детстве, помечтать, поболтать, почитать. Наша дверь никогда не заперта, заходите в гости))

среда, 15 октября 2014 г.

Трамвайная остановка

     

Это был очень странный журнал. Журнал, пленивший нас с сестрой с первой же страницы первого номера.  Это был журнал, которого было мало раз в месяц, и журнал, который мы зачитывали до дыр, снова и снова разглядывая, пролистывая, находя что-то новое. У меня, правда, дрожали от возбуждения и предвкушения руки, когда я получала новый номер. И больше всего из всех оставленных при переезде в другой город вещей я оплакивала именно стопку этих журналов.  Я и сейчас в подробностях помню многие обложки, качество бумаги, стихи, рисунки, шрифты, подписи. И когда я увидела коллекционное  переиздание всех выпусков моего драгоценного «Трамвая», я не пожалела денег и купила их все. Пять томов, в каждом из которых полная годовая подшивка и плюс воспоминания создателей и авторов. Передать чувства, которые я испытала, вновь взяв в руки тот самый «Трамвай», я не смогу…
- Зачем ты купила всё это богатство, если ты всё равно их не читаешь – ни сама, ни детям? - в сотый раз спрашивает меня муж, глядя, как я перелистываю страницу за страницей, не углубляясь во что-то конкретное.
Он не понимает – мне не надо читать этот журнал. Я знаю его от  корки до корки. Мне просто надо им обладать, обновить воспоминания, взглянуть на рисунок и каждой мурашкой почувствовать аромат своего детства и дух  того времени. Первый номер журнала вышел в 90 году. Мне было 9 лет. Последний – в 95. Не надо, думаю, говорить, что витало в воздухе в то время, и чем жили тогда наши родители. Мы с сестрой были достаточно малы, чтобы не вникать в политику и во взрослые проблемы, но уже достаточно подросшими, чтобы чувствовать ту атмосферу страха, неуверенности и тоски. По моим тогдашним ощущениям мы жили в каком-то бесконечном сером промозглом дне конца октября.
И вдруг – Малевич. Лимерики. Хармс. Остер. Вредные советы. Олейников. Усачёв. Кургузов. Петрушевская. Набоков. Инспектор БерТрамвайс и его верный друг пёс Компостер. Кандинский. Кэрролл. Москвина. Цветаева. Шагал. Зощенко. Тим Собакин. Да всех не перечислишь! Конечно, тогда все эти имена, во всяком случае большинство, не значили для меня ровным счётом ничего. Но как же это было здорово – получить новенький номер журнала и окунуться в такой неведомый, такой прекрасный, такой далёкий, цветной, смешной, сложный мир…
- Ну, в «Мурзилке» было примерно тоже самое, - полистав мой коллекционный томик вздохнул муж. – Не понимаю твоей эйфории.
- Что, репродукции Кандинского печатали в «Мурзилке»? Или, может, рассказы Набокова? – взвилась я.
- Ну, не помню, - решил не ввязываться в спор муж.
Вот в том-то и дело, что он не помнит! Мы тоже выписывали «Мурзилку». И «Весёлые картинки». И я тоже не помню, что там было. То есть каким-то урывками. А вот статью про Кандинского я могу процитировать и спустя 20 лет. И Чехова я впервые прочитала в 10 лет именно в «Трамвае». И про «даму приятную, на вид совершенно квадратную» я помню наизусть. Так же как и стих про «ловкого бегемота, который гонялся за нахальной мухой в тесной комнате, где было много стеклянной посуды»… А Бутявкой некузявой у нас вообще звали кактус на окне…

В жизни обычной школьницы 90-ых годов не могло быть ничего более замечательного, необыкновенного, непохожего ни что другое, чем «Трамвай». Там Заболоцкого или Хармса преподносили, как своих хороших знакомых, которые ещё, кстати, вот такой чудесный стишок написали. Там между делом могли упомянуть теорию относительности Энштейна и Сирано де Бежерака, персонажей славянской мифологи и графа Калиостро, христианских святых и Френсиса Дрейка. И так же запросто – стихи обычных детей, моих ровесников. Там через страницу были иллюстрации Олейникова, гипнотизирующие, жуткие и живые – как выплывшие из сна, но прежде, чем я узнала, как он велик, я навсегда пропиталась его образами. Там мимоходом мог оказаться рецепт ужина, написанный гекзаметром. («И не думайте, пожалуйста, что это такой древнегреческий фломастер, именно так звучали поэмы Гомера».)
Это был очень правильный журнал, который делали талантливые, умные люди, и, главное,  делали его с огромным удовольствием. Это был удивительный детский журнал, в котором взрослые не воспитывали, не учили, не развивали, не развлекали, не навязывали… Они просто  делились своей радостью, своим знанием, своими удивлениями и открытиями.  Они стремились скорее рассказать, сколько всего прекрасного вокруг, не делая скидки на возраст.  
Они не сомневались – что все мы, их читатели, удивительные, талантливые, особенные, всё понимающие дети. И поэтому с нами можно поговорить и о Кандинском и о религии, и о теории относительности и о любви. Пожонглировать фразочками, открыв в них тайный смысл, поиграть словами, обнаружив скрытое значение, сыпать цитатами, открывая необъятные горизонты… И это было так приятно! Быть в их компании. В компании детей, чьи стихи публиковались на страницах журнала. В компании авторов, о чьём величии я тогда не подозревала, но которые разговаривали со мной, 10-летней, на равных.  
Это был клуб, членство в котором определялось подпиской на журнал. И по сей день я вижу, как радуются друг другу незнакомые люди, случайно узнавшие о том, что оба были в детстве пассажирами «Трамвая» - у них было общее детство, общий юмор, их вкус воспитывался на одних и тех же рассказах и иллюстрациях.  Я даже видела целое исследование, утверждавшее, что среди сегодняшних представителей творческих профессий преобладают те, кто в детстве был читателем «Трамвая».
Не знаю, насколько это справедливо, но точно знаю, что такой концентрации талантливых авторов и художников, здорового юмора, настоящих ценностей в детской периодике не было – ни тогда, ни сейчас.


3 комментария:

  1. Вот прям один в один мои впечатления и ощущения от Трамвая! Только так красиво излагать не умею

    ОтветитьУдалить
  2. Дмитрий Громов13 декабря 2014 г. в 13:00

    Сижу и себе уши отрываю
    За то, что в детстве не читал ,,Трамвая" :-))

    ОтветитьУдалить
  3. Пускай ты без ушей и без Трамвая -
    Твои стихи я всюду наблюдаю))

    ОтветитьУдалить